Суждение существовать значит быть воспринимаемым выражает позицию. Джордж Беркли: философия, основные идеи, биография Джордж беркли существовать значит быть в восприятии

Введение с.3

1. Жизнь и значение научного наследия с.4

2. Программа исследований и первые сочинения. с.8

3. Философская концепция Беркли. с.12

4. Бог, мир и человек в концепции Беркли с.18

Заключение с.25

Список литературы с.26

Введение

Джорж Беркли - наиболее значительный английский мыслитель первой половины XVIII в. Он посвятил себя защите религии и идеалистической философии от материализма, атеизма и свободомыслия.

Беркли выступал с критикой понятий материи как вещественной основы (субстанции) тел, а также теории И.Ньютона о пространстве как вместилище всех природных тел и учения Дж.Локка о происхождении понятий материи и пространства.

Беркли разрабатывает теорию познания на основе номинализма и феноменализма, богатую остроумной аргументацией и предчувствиями тех открытий, которые, уже после его смерти, еще долгое время будут волновать и интересовать многих философов.

Исходный постулат берклианства: существовать - значит быть воспринимаемым. Любой предмет, например, яблоко, реально существует для меня, поскольку я его вижу - оно красное или зелёное, определённых размеров. Я могу яблоко надкусить, ощутив вкус. Наконец, без труда можно определить плотность плода и др. Яблоко, таким образом, - это комплекс субъективных ощущений и ничего более.

Учение Беркли было встречено первоначально неодобрительно, с плохо скрываемым презрением и заявлениями о том, что философ - просто сумасшедший, нуждающийся в лечении. Тогдашние острословы адресовали ему полный ехидства вопрос: господин Беркли, но тогда и ваша жена не существует, коль скоро вы её в какой-то момент не воспринимаете?

1. Жизнь и значение научного наследия

Англичанин по национальности, Джорж Беркли, родился в марте 1685 г. в Ирландии в Килкенни и был в семье старшим из шестерых детей. Он воспитывался в Дайзерт Кэстле в окрестностях Томастауна; в одиннадцатилетнем возрасте поступил в колледж в Килкенни, а в пятнадцатилетнем - стал учащимся Тринити-колледжа в Дублине. Там он изучал математику, философию, логику и классиков. В 1707 г. он становится преподавателем колледжа; между 1707 и 1708 гг. пишет ряд заметок критического характера ("Философские заметки"), которые содержат в основных чертах его философские замыслы. В 1709 г. Беркли опубликовал в Дублине "Опыт новой теории зрения", а через год, в 1710-м (будучи всего двадцати пяти лет от роду), издал "Трактат о принципах человеческого знания". (Учитывая важность как первого, так и второго произведения, мы подробно проанализируем оба в ходе изложения философских взглядов Беркли. Сейчас хотелось бы отметить, что, несмотря на торжественное название ""Трактат", работа имеет небольшой объем: 16 страниц вводной части, 14 страниц теоретических положений, 23 страницы ответов на предполагаемые возражения и, наконец, 37 страниц приложений "нового принципа современной науки".) В 1710 г. Беркли в сане англиканского священника занимает должность сверхштатного профессора греческого языка в Тринити-колледже в Дублине. В 1713 г. он переезжает в Лондон, где публикует "Три разговора между Гиласом и Филонусом". Это произведение, представляющее собой настоящий литературный шедевр, написанный на английском языке, возвращается к тезисам "Трактата": Филонус защищает идеалистическую теорию в споре с Гиласом, сторонником учения о реальности материи: "Я, - говорит Филонус, - не придерживаюсь мнения, что вещи изменяются в идеях, скорее, идеи меняются в вещах; и если эти непосредственные объекты восприятия, с вашей точки зрения, являются лишь видимостями вещей, то я их считаю и принимаю за сами реальные вещи" (10, с. 237).

В Лондоне Беркли познакомился еще с одним выдающимся ирландцем - Джонатаном Свифтом, который представил его ко двору и порекомендовал графу Питерборо. В 1714 г., сопровождая его в качестве капеллана, Беркли совершил большое путешествие, во время которого побывал в Париже и Лионе, а затем проехал по Италии до Ливорно. В 1716 г. Беркли предпринял второе длительное путешествие, завершившееся только в 1720 г. В этот раз он сопровождал Джорджа Эша (физически недоразвитого сына епископа Клогерского) сначала в Париж; затем он отправился в Турин, пробыл там некоторое время и переехал в Неаполь, где задержался надолго. Позднее он тщательно объездил всю область Апулию, на четыре месяца поселился на острове Иския, а зиму провел на Сицилии. В 1718 г. Беркли отправился в Рим. Осенью 1720 г. Беркли вернулся в Лондон; уже в 1721 г. он защитил диссертацию и получил докторскую степень, а после нескольких лет преподавания теологии, греческого и древнееврейского языков в Тринити-колледже был назначен на должность декана Собора в Дерри.

Именно в это время у него возник проект - основать колледж на Бермудских островах в целях евангелизации "дикарей" Америки. Беркли был убежден, что Европа обречена на неизбежную моральную деградацию и нравственный упадок. По его мнению, цивилизацию, культуру и религию можно спасти только путем их перенесения на новую почву, а именно: привив их молодым народам. Возлюбленная Свифта Эстер Ваномри (по прозвищу "Ванесса") предоставила Беркли на благотворительные цели половину своего имущества, и, уверенный, что убедил всех в благородстве своего проекта, он в 1728 г. отплыл из Англии в Америку. Три года он провел на Род-Айленде, ожидая обещанной ему денежной помощи, но, поскольку субсидии так и не прибыли, в 1731 г. вернулся в Англию (6, с. 24).

Как вспоминает Бертран Рассел, Беркли - автор знаменитого стихотворения "Движение Империи выбирает дорогу на Запад", благодаря которому его имя было присвоено университетскому городу Беркли в Калифорнии. За три года, проведенных на Род-Айленде, Беркли купил там поместье, построил дом и написал работу "Алсифрон", которая была опубликована в Лондоне в 1732 г.

"Алсифрон" - самое объемное и, пожалуй, самое прекрасное из всех произведений Беркли. В семи диалогах, воссоздающих условия обстановки и среды Америки (где книга была написана), Беркли возвращается к изложению, без каких-либо изменений (невзирая на дистанцию в двадцать лет), философских взглядов, которых придерживался в молодости. "Алсифрон " документально подтверждает установки Беркли в области этики и философии религии". Речь идет о произведении, специально направленном против "свободомыслящих" (а конкретно - против Мандевиля). Все действительные исторические лица обозначены прозвищами: Коллинз назван Диагорой, Шефтсбери - Кратилом, Алсифроном именуется свободомыслящий, Эвфранор излагает идеи самого Беркли и полагает, что действительно сам Бог "ежедневно и повсюду говорит в глаза всем людям". С точки зрения Беркли, "свободомыслящие" субъекты "искажают человеческую природу и роняют достоинство человека до уровня убогой и ничтожной жизни, потому что пытаются определить нам для жизни маленький отрезок времени вместо бессмертия".

В 1734 г. Беркли назначен епископом небольшой епархии в Клойне, в Ирландии. Здесь, в Клойне, полностью посвятив себя филантропической деятельности и проповеди религиозной морали, Беркли прожил почти до самой смерти, случившейся в 1753 г (6, с. 26).

Эпидемия 1739 - 1740 гг. заставила Беркли написать (и опубликовать в 1744 г.) свое последнее произведение "Сейрис" - цепь философских размышлений и исследований, касающихся достоинств дегтярной настойки и разных других предметов, связанных друг с другом и возникающих один из другого. Работа начинается изложением соображений по поводу полезных свойств дегтярной настойки, благотворное влияние которой автор испытал на себе: "Что касается меня, то сидячий образ жизни уже давно и надолго обрек меня на плохое состояние здоровья, сопровождавшееся разными недомоганиями, и особенно нервными коликами, превратившими мою жизнь в тяжкое бремя; положение усугублялось тем, что мои страдания обострялись, когда я работал. Но с тех пор как я стал пользоваться дегтярной настойкой, я чувствую хотя и не полное исцеление от моей старой болезни, но, тем не менее, постепенное возвращение здоровья и спокойного сна, и считаю это лекарство самой большой из всех мирских благодатей и глубоко убежден, что обязан жизнью, кроме, разумеется, Провидения, этому лекарству". Согласно указаниям Беркли, дегтярная настойка рекомендуется при лихорадках, воспалении легких, при оспе, подагре, одышке, нервном расстройстве и других заболеваниях. В своей книге он думает не только о теле, но и о разуме. "Сейрис", помимо разных рассуждений гносеологического характера, предлагает тесно переплетенные с ними размышления о вселенной неоплатонического типа: "Порядок и ход вещей, опыты, которые мы ежедневно проводим, показывают нам, что существует Разум, управляющий и приводящий в действие эту систему. Этот мировой разум - действительный уполномоченный и истинная причина; низшая причина, служащая средством или орудием разума, есть чистый эфир, огонь, или субстанция света, которая применяется и направляется бесконечным Разумом в макрокосме, или Вселенной, с безграничной силой и способностями в соответствии с установленными правилами, подобно тому, как в микрокосме это применяется человеческим разумом с ограниченной силой и умением".

Летом 1752 г. Беркли переехал в Оксфорд, где спустя несколько месяцев, 14 января 1753 г., скончался. Уже после смерти, в 1871 г., были опубликованы его дневниковые записки в виде отчета о путешествии по Италии.

2. Программа исследований и первые сочинения

Первое зрелое философское исследование Беркли - "Философские заметки" - состоят из двух "Тетрадей", "А" и "В", написанных молодым Беркли между 1707 - 1708 г. Уже в этих записях мы встречаем четко указанные полемические цели, т. е. центральные узлы, из которых разовьется философия Беркли. Полемика будет крутиться вокруг того, "что философы называют материей или телесной субстанцией", вокруг атеизма и критики свободомыслия. Центральное ядро, на основе которого разворачиваются позитивные положения философского мировоззрения Беркли, - принцип "существовать значит быть воспринимаемым".

В заметке 290 из "Тетради В " Беркли пишет: "Большая опасность заключается в предположении, что протяженность может существовать вне разума, т. е. ее следует признать бесконечной, неизменной, вечной и т. п. Это будет означать, что Бог тоже протяжен (что кажется рискованным), либо будет предполагать наличие несотворенного, вечного, неизменного, бесконечного существа, помимо Бога". И хотя верно, что Ньютон вовсе не связывал свою механистическую концепцию мира с материализмом, зато Джон Толанд, в противоположность Ньютону, категорически отвергал идею необходимости обращения к Богу для выяснения причин тяготения и понимал материю как нечто внутреннее, активное. Таким образом, Толанд исключил из феноменов необходимость божественного вмешательства. Беркли считал, что подобные выводы уже вытекают из общего смысла посылки, по которой материя существует вне разума (7, с. 45).

Эту предпосылку, по его мнению, настоящий оплот атеизма, надо разрушить в пользу противоположной доктрины, доказав ее превосходство и действенность. Согласно этому учению, "существовать значит быть воспринимаемым". Данный принцип одновременно служит главным аргументом для подтверждения того факта, что протяженность не может быть немыслящей субстанцией, поскольку она не воспринимаема без каких-либо осязаемых или видимых качеств". По мнению Беркли, пресловутый принцип подтверждается большим количеством аргументов (приведение к нелепости как способ доказательства), например, в том смысле, что невозможно воспринять какой-нибудь запах, если прежде его никто не ощущал (и не знает), "если существовать стоит раньше, чем быть воспринимаемым, то мы никогда не сможем узнать, что это такое".

Отрицание существования материи, утверждение, что существуют только души людей и Бог, - вот к чему с самого начала стремилась новая апологетика Беркли, действительно опровергающего некоторые из основных научно-философских идей своего времени. Беркли, однако, опровергает, анализируя изнутри, а не путем априорного отбрасывания. Здесь следует искать новизну Беркли, который подкреплял свое отрицание материи огромным количеством хитроумных и талантливых аргументов (Б. Рассел). И, как выяснится в дальнейшем, эти талантливо разработанные аргументы окажут весьма заметное влияние на последующее развитие научно-философских теорий.

1. Все осмысленные слова служат для обозначения идей.

2. Всякое познание осуществляется вокруг наших идей.

3. Все идеи появляются либо из внешнего мира, либо изнутри.

4. Если они происходят извне, то, значит, из органов чувств, и тогда они называются ощущениями.

5. Если они появляются изнутри, то представляют собой действия разума и называются мыслями.

6. У лишенного чувств не может быть никаких ощущений.

7. Не может быть никаких мыслей у того, кто лишен мышления.

По мнению Беркли если требуется придать какой-либо смысл словам, они должны служить идеям. А все наши идеи являются ощущениями либо воздействиями разума на ощущения: "Все идеи являются либо простыми идеями, либо созданными из простых идей". Следовательно: необходимо полагаться на ощущения. Это - основной императив гносеологии Беркли. Однако если придерживаться пресловутого императива, то два его первых непосредственных следствия окажутся действительно важными: а). "Время это ощущение, значит, оно есть только в уме"; действительно: "Почему время страданий всегда дольше времени удовольствий?"; б). "Протяженность суть ощущение, значит, она не находится вне разума"; "Доказано, что первичные идеи не существуют в материи, точно так же, как доказано, что в материи не существуют и вторичные идеи"; "Утверждение, что протяженность может существовать в чем-то немыслящем, есть противоречие", в том смысле, что, чтобы иметь возможность говорить о протяженности, следует испытать, простирается ли какая-либо вещь самостоятельно или же растянута кем-либо; с). То же самое можно сказать относительно движения: "Движение, отдельное от движущейся вещи, немыслимо".

Идеи - вторичные и первичные - являются ощущениями. А ощущений нет вне разума. Таким образом, вне сознания нет ничего: "Ничего не существует по-настоящему, кроме людей, т. е. сознательных существ; все остальное представляет собой не столько существования, сколько модусы существования индивидуумов". В действительности мы не видим "вещей"; а то, что есть на самом деле, - скорее всего, "идеи", внутри которых мы видим "вещи": "Видел ли когда-нибудь человек, помимо своих идей, другие вещи, чтобы иметь возможность сравнить их друг с другом и сделать первые подобными вторым?" Этот вопрос Беркли задает самому себе. Ведь мы не понимаем "вещей в самих себе" до такой степени, чтобы суметь сравнить их с нашими "идеями": то, что мы понимаем и чем обладаем, - всегда и только идеи. "Нет ничего доступного пониманию, кроме идей". Беркли изумляется, что люди не видят столь очевидную истину: "протяженности нет без мыслящей субстанции". Существуют только умы; в умах находятся идеи, а идеи сводятся к ощущениям. Но, с другой стороны, Беркли утверждает: "Я не отбрасываю субстанции. Меня не должны обвинять в исключении субстанции из рационального мира. Я отвергаю только философский смысл слова «субстанция». Спросите у какого-нибудь человека, который пока еще не испорчен этим жаргоном, что он понимает под телесной субстанцией или субстанцией какого-либо тела. В ответ он перечислит объем, массу, твердость и тому подобные ощутимые качества. Это я поддерживаю и хочу сохранить" (6, с. 81).

При всем этом Беркли, исключив идею существования материи, совсем не считает, что обеднил мир. Все остается, как было прежде, меняется только интерпретация мира и действительности: "Я предлагаю любому человеку вообразить восприятие без идей, либо какую-нибудь идею без восприятия". В нашем разуме присутствуют идеи. Несомненно, существует разум со своими идеями, поэтому "существовать значит воспринимать или быть воспринимаемым", но "лошадь находится в конюшне, а книги - в университете, как и прежде". Впрочем, Беркли заверяет: "Я стою за реальность больше любого другого из тех философов, которые вызвали массу сомнений, но сами наверняка знают лишь то, что мы можем заблуждаться. Я утверждаю диаметрально противоположное. Короче говоря, не огорчайтесь, вы ничего не теряете. Любую вещь, реальную или химерическую, вы можете понять либо представить себе каким-нибудь, пусть диким, странным и нелепым способом, но вы сумеете это сделать. По-моему, вы можете наслаждаться реальностью: я отнюдь не собираюсь отнимать ее у вас".

3. Философская концепция Беркли.

В 1709 г. Беркли публикует свой "Опыт новой теории зрения" специально с целью опровергнуть всеобщее предвзятое (по его убеждению) мнение. "Мой замысел заключается в том, чтобы показать, каким образом мы посредством зрения воспринимаем расстояние, величины и положение предметов". Он сосредоточил внимание именно на этом, потому что "расстояние, величина и положение предметов представляют собой наиболее наглядные, а поэтому важные, отличительные признаки внешнего мира; они являются некоторыми из наиболее значительных и достойных внимания аспектов предполагаемой внешней, не зависимой от нас реальности с существующими в ней предметами".

А результат, по мнению Беркли, успешно достигнутый, состоял в том, чтобы доказать, что расстояние, величина и положение предметов вовсе не являются первичными, объективными (т. е. независимыми от субъекта) качествами предметов, а скорее, нашими истолкованиями. В самом деле: "Когда мы смотрим на близко расположенный предмет обоими глазами, то, по мере его приближения или отдаления от нас, мы изменяем направление взгляда, уменьшая или же увеличивая промежуток между зрачками; это изменение направления взгляда или движение глаз сопровождается ощущением, и именно оно дает разуму представление (идею) о большем или меньшем расстоянии". Следует обратить внимание и на тот факт, что "предмет, расположенный на определенном расстоянии от глаз, при котором зрачки довольно заметно расширены, постепенно приближается к глазам и становится менее четко различимым; чем больше он приближается, тем более смутно, расплывчато его изображение; а поскольку, по наблюдениям, это происходит регулярно, в разуме возникает привычная связь между расстоянием и разной степенью нечеткости изображения, причем зависимость устанавливается таким образом, что большая неясность изображения всегда связана с меньшим расстоянием, а более четкие очертания наблюдаются с большего расстояния от предмета". К тому же, "когда предмет находится на каком-то расстоянии, а затем придвигается поближе к глазам, мы не можем избежать, хотя бы на короткое время, того, чтобы изображение не стало более расплывчатым, даже сильным напряжением глаз. В таком случае ощущение замещает смутное видение, помогая разуму оценить расстояние от предмета; он считается тем ближе, чем больше усилие или напряжение зрения с целью получения более отчетливого видения" (12).

Итак, восприятие расстояния не отражает реального расстояния; подобное восприятие не передает образа внешнего мира, поскольку расстояние зависит от формы деятельности субъекта. Против этой теории зрения мы могли бы эффективно использовать правила геометрической оптики, для которой пространство, измеряемое с дистанции, должно было бы считаться чем-то объективным. Однако Беркли напоминает, что если бы эти правила геометрической оптики имели силу, то отсюда бы следовало, что восприятие расстояния у всех должно быть одинаковым. Но очевидно, что дело обстоит иначе, если поразмышлять над фактом, что восприятие расстояния различно у разных индивидуумов, а у одного и того же индивида оно изменяется по мере накопления опыта. Желание объяснить зрение "через геометрию", по мнению Беркли, - всего лишь "фантазия" или "каприз". Так же как большой ошибкой было бы полагать, что связь, объединяющая зрительные впечатления с осязательными ощущениями, относится если не прямо к внешним телам, то к природе этих идей. Действительно, в обычном отображении вещей реального мира зрительные идеи и осязательные ощущения кажутся сплавленными друг с другом "естественным" и "нерасторжимым" образом (9).

Тем не менее, гносеологическое рассуждение способно показать нам, что пресловутая связь не является ни естественной, ни нерасторжимой, ни причинной. Беркли приводит в пример случай, обсуждавшийся еще Локком, из оптики Молине, - история одного слепого от рождения, который благодаря проведенной операции обрел способность видеть, стал зрячим. Итак, будет ли способен этот слепой, до операции создавший себе представление об окружающем мире с помощью осязательных ощущений, после операции соотнести и связать зрительное отображение предмета со своими предшествующими осязательными ощущениями, создавшими у него определенный образ этого предмета? Ответ на такой вопрос однозначен - НЕТ.

В самом деле, какое сходство и какая связь существует между ощущениями света и цвета, с одной стороны, и ощущениями сопротивления или сжатия - с другой? Не существует никакой естественной объективной, очевидной связи, которая помогла бы связать ощущения одного типа с ощущениями другого типа. Только опыт, т. е. упражнение, практика и привычка, может нам показать постоянное сосуществование одних ощущений с другими. Связь между разными типами ощущений не относится к области логики или объективности: это только вопрос опыта. Только человеческая душа устанавливает связь между "подсказками" многообразного содержания разных типов ощущений. Таким образом, душа создает "вещи" и придает форму "предметам". Совпадение осязательных ощущений со зрительными представлениями (образами) не имеет иного объяснения, кроме практики и опыта. Как одни, так и другие представляют собой знаки языка природы, который Бог посылает органам чувств и рассудку для того, чтобы человек научился регулировать свои действия, необходимые для поддержания жизни, и сообразовывать их с обстоятельствами, дабы не подвергать свою жизнь опасности. Значит, зрение - это инструмент для сохранения жизни, но ни в коем случае не средство доказательства реальности внешнего мира. Согласно Беркли, "объективная реальность возникает перед нами только на основании интерпретации, толкования «знаков» ощущениями, единственно известными первоначально. И лишь когда мы установим определенную связь между разными классами ощущаемых отображений и рассмотрим их соответственно сложившейся между ними взаимной зависимости, только тогда можно считать, что сделан первый шаг в построении реальности".

Де Руджеро справедливо напоминает, что Беркли хотел противопоставить свою "Теорию зрения " в качестве научного трактата "Диоптрике" Декарта, "Лекциям по оптике" Барроу, "Оптике" Ньютона и "Диоптрике" Молине. Тема была в высшей степени актуальной и завоевала внимание ученых, несмотря на попытку осложнить ее нагромождением метафизических и гносеологических проблем. Но Беркли по-настоящему интересовали именно пресловутые нагромождения специфического характера. В одном из писем к сэру Джону Персивалю в марте 1710 г. он сообщает, что "Опыт новой теории зрения", вероятнее всего, окажется бесполезным, однако добавляет, что надеется показать в следующем трактате, что "Опыт ", "показывая пустоту и ложность многих областей умозрительной науки, послужит побуждением к глубокому изучению религии и полезных вещей". Работа, о которой Беркли упоминает в письме сэру Персивалю, - это "Трактат о принципах человеческого знания" (6, с. 56).

В 1710 г. выходит из печати "Трактат о принципах человеческого знания", самая известная работа Беркли, первая часть которой (к тому же единственная, оказавшаяся изданной) озаглавлена следующим образом: "Часть первая, в которой исследуются основные причины заблуждений и затруднений в науках, а также основания скептицизма, атеизма и безверия". И все-таки главным заблуждением, которое Беркли хочет искоренить, является субстанциально-материалистический образ вселенной. По мнению Беркли, главная причина этой ошибки - в уверенности относительно значения и ценности абстрактных идей и связанной с нею последующей убежденности в том, что наряду со вторичными качествами существуют также первичные. Главными мишенями Беркли и его "Трактата о принципах человеческого знания" были Ньютон и Локк, а именно: ньютоновская теория вселенной, состоящей из материальной субстанции, независимой от сознания, и психология Локка, допускающая, например, что большая часть нашего знания состоит из абстрактных идей.

Так же, как и Локк, Беркли поддерживает точку зрения, что наше познание - это познание идей, а не фактов. "При любом рассмотрении объектов человеческого познания становится очевидным, что это либо идеи, запечатленные органами чувств в настоящий момент, либо идеи, воспринимаемые, когда внимание обращено на эмоции и деятельность разума; либо, наконец, идеи, сформировавшиеся с помощью воображения и памяти путем соединения, разделения или только представления идей, первоначально полученных двумя предыдущими способами". Следовательно, объектами нашего познания являются идеи. Откуда берутся эти идеи? Беркли отвечает на вопрос без колебаний: "С помощью зрения я обретаю идеи света и цветовой гаммы со всеми их оттенками и интенсивностью. С помощью осязания я ощущаю твердость и мягкость, тепло и холод, движение и сопротивление и так далее, причем все это может быть в большем или меньшем количестве и в большей или меньшей степени. Обоняние приносит мне запахи, вкус - ощущения вкуса; слух передает в разум звуки во всем многообразии тона и сочетаний". Итак, идеи суть ощущения. А последние происходят от органов чувств.

Именно по причине первичного сосуществования или постоянного устойчивого сочетания идей появляется то, что мы называем вещами, или предметами: "Поэтому видно, что некоторые из этих ощущений появляются вместе, их отмечают одним общим названием и, вследствие этого, считают одной единой вещью. Так, например, наблюдая какое-то время, что определенный цвет всегда сопровождается определенным вкусом, а им сопутствуют определенные запах, форма и плотность, люди рассматривают все эти ощущения как одну единую вещь, отличающуюся от других, обозначенную именем «яблоко», в то время как другие коллекции идей образуют камень, дерево, книгу и другие ощутимые вещи, которые, будучи приятными или неприятными, возбуждают в нас чувства любви, ненависти, радости, гнева и т. п." (6, с. 62).

Шеи являются ощущениями, а предметы (или тела) суть комплексы или устойчивые постоянные комбинации ощущений. Кроме того, по сообщению Беркли, не существует абстрактных идей, как, например: человек, протяженность, цвет и т. п. Одним словом, Беркли отвергает теорию, согласно которой человеческий разум обладает способностью к абстракции. Мы воспринимаем единственно идеи, а всякая идея является только единичным ощущением. Мы воспринимаем не "человека", а "этого человека"; у нас есть ощущение не "цвета", а "этого цвета", имеющего "этот оттенок"; в такой же мере мы слышим не "звук" вообще, а "этот звук". "Что такое свет и цвета, тепло и холод, протяженность и формы, - одним словом, все то, что мы видим и трогаем, если не множество ощущений, понятий, идей или впечатлений органов чувств? И разве можно отделить, хотя бы только в уме, любое из них от восприятия? Следовательно, если у меня нет возможности увидеть или потрогать какую-нибудь вещь, я не могу ее действительно ощутить, равно как не смогу понять, чем вещь или ощущаемый предмет отличаются от ощущения или восприятия этой вещи или этого предмета". Ведь всякое ощущение является именно единственным, а не абстрактным. Я не могу иметь идеи треугольника, если в это время не думаю о разностороннем треугольнике, равнобедренном треугольнике либо равностороннем треугольнике. "Человек" - это только слово: наши ощущения, воспоминания или впечатления, т. е. наши идеи, касаются обычно одного конкретного человека. Абстрактные идеи суть иллюзии, к тому же опасные иллюзии, ибо побуждают заниматься онтологизацией, "создавать" субстанции или субстраты, находящиеся за пределами наших ощущений. Они толкают на измышление фантастических миров сущностей ("человек", "цвет", "материальные тела" и т. п.), заставляя предполагать, что они реально существуют.

Отсюда берет начало номинализм Беркли. Из этой концепции он, кроме всего прочего, сделает интересные выводы, "сыгравшие" против философии науки его времени. Вкратце: мы познаем только идеи; они совпадают с впечатлениями, получаемыми посредством органов чувств; эти чувственные впечатления всегда единичны, т. е. индивидуальны и конкретны; вследствие этого локковская теория абстракции ошибочна. И только когда мы берем частную идею и используем ее для того, чтобы дать представление обо всех подобных ей идеях, только тогда мы называем такую частную идею общей. Однако общая идея - отнюдь не абстрактная идея, оставляющая в стороне все отличительные признаки, воспринимаемые нашими органами чувств. Мы не знакомы с "человеком" вообще, но всегда знакомы с тем или этим (конкретным, частным) человеком; нам не известно, что такое "протяженность", но всегда известны те или иные протяженные вещи; мы не знаем "дома" вообще, но всегда знаем этот или другой дом и т. д. (7, с. 70)

В действительности дело обстоит таким образом: время от времени мы получаем индивидуальные, конкретные и отчетливые ощущения, которые, постоянно появляясь вместе, способствуют возникновению идеи дома, человека, реки или протяженности. Значит, следует отбросить тезис Локка об абстрактных идеях, веру в субстанцию, независимую от наших ощущений. Именно теория Локка повинна в том "странным образом распространенном мнении", согласно которому "дома, горы, реки - одним словом, все ощущаемые предметы обладают реальным или естественным бытием, отличным от представлений, воспринимаемых разумом". Однако Беркли напоминает: "Как бы велики ни были уверенность и одобрение, с которыми до сих пор принимался этот принцип, тем не менее, любой, кто будет в состоянии подвергнуть его сомнению, обнаружит (если я не ошибаюсь), что эта теория заключает в себе очевидное противоречие. В самом деле, скажите, что представляют собою вышеперечисленные предметы, если не вещи, которые мы воспринимаем органами чувств? А что мы можем воспринимать, кроме наших собственных идей или ощущений?

4. Бог, мир и человек в концепции Беркли

После устранения материи и нового подтверждения существования духа или души человека осуществление проекта защиты религии основательно продвинулось, но не завершилось. В мире, создаваемом Беркли, пока не хватает присутствия Бога. И вот каким образом Беркли дополняет и доводит до конца свой проект. Существует человеческий дух, и "это простое существо, невидимое, действующее: поскольку он воспринимает идеи, он называется "интеллектом"; поскольку вырабатывает идеи и воздействует на мир, он называется "волей". Тем не менее Беркли отмечает: "Насколько я понимаю, слова «воля», «интеллект», «разум», «душа», «дух» не обозначают идей; они означают нечто, разительно отличающееся от идей и не могущее ни быть подобным какой-либо идее, ни быть представленным какой-либо идеей, потому что это - действующая сила". Итак, существует дух, сознание, т. е. разум. А объекты познания, иначе говоря, идеи находятся в разуме.

Если внешний мир (мир, на котором можно было бы проверить действительную ценность идей) всего лишь иллюзия, то каким образом можно различать идеи, зависящие от нашего воображения, от тех, которые, наоборот, не могут появиться по желанию? Беркли выходит из положения, находчиво превращая, по своему обыкновению, камень преткновения в движущую силу рассуждения. Он разъясняет, что "какой бы ни была моя власть над собственными мыслями, я считаю, что идеи, воспринятые непосредственно от органов чувств, не зависят никоим образом от моей воли. Когда я при ясном свете открываю глаза, у меня нет возможности выбора - видеть или не видеть, определять, какие именно предметы должны попасть в поле моего зрения; то же самое происходит со слухом и другими органами чувств: все идеи, запечатленные ими, не являются созданиями моей воли. Значит, имеется какая-то другая воля или же другое сознание, дух, который их порождает" (7, с. 102).

Идеи, рожденные чувствами, сильнее, живее, ярче, отчетливее, чем те, которые создаются воображением. Кроме того, они обладают устойчивостью, упорядоченностью и связанностью. Они появляются не случайно, как это часто происходит с представлениями, вызванными человеческой волей, но регулярным образом, т. е. в упорядоченной последовательности". И все же откуда происходят эти стабильность, упорядоченность неслучайно вызванных идей? Какова их причина и основание? На этот вопрос, решающий для его философской системы, Беркли отвечает следующим образом: "...изумительная связность доказывает мудрость и доброжелательность ее Автора. А постоянные, неизменные правила, соответственно которым Разум, от коего мы зависим, возбуждает в нас восприятия через органы чувств, называют «природными законами». Мы изучим эти законы через опыт, который нам покажет, что те или иные восприятия в обычном ходе вещей сопровождаются теми или иными идеями".

Итак, причина устойчивости, упорядоченности и связности восприятий - Бог; это Бог по неизмененным, постоянным правилам вызывает в нас идеи. Он дает нам определенную способность предвидения, благодаря которой мы в состоянии направлять свои действия в зависимости от потребностей, диктуемых жизнью. Без такой способности мы постоянно будем попадать в безвыходные ситуации, наша жизнь превратится в ад: мы не сможем пользоваться ни одной вещью без того, чтобы не пораниться или причинить себе боль. Мы не будем знать, что пища кормит, что сон восстанавливает силы, что огонь согревает, что единственным способом собрать урожай зерна является необходимость посеять его в нужное время; мы вообще не будем знать, что те или иные мероприятия ведут к тем или иным результатам. Все это мы знаем не потому, что открыли какую-либо необходимую связь между нашими идеями, но только благодаря соблюдению законов, установленных природой, без которых мы бы стали неуверенными и растерянными, и взрослый человек в повседневной жизни так же не умел бы себя вести, как новорожденный младенец" (7, с. 109).

Значит, наши идеи не накапливаются случайно нашим разумом. Они демонстрируют "последовательное и равномерное функционирование", направленное на сохранение жизни. Наше познание является инструментом сохранения жизни. А "последовательное и равномерное функционирование" восприятий, по мнению Беркли, "с очевидностью доказывают доброту и мудрость духа-правителя, воля которого заключается в законах природы". Тем не менее, мы вместо того, чтобы руководствоваться его наставлениями, бродим в поисках второстепенных причин.

Несмотря на подобное толкование, Беркли все же ничего не намерен отбирать у природы из ее богатства и яркости красок: "Все, что мы видим, слышим, осязаем или каким-либо образом понимаем и задумываем, остается таким же устойчивым и постоянным, как прежде; существует некая природа вещей, благодаря которой различие между реальностью и химерами сохраняет всю свою силу". Мир Беркли стремится быть постоянным, - миром, который мы проверяем на опыте и в котором нам приходится жить всегда. "Все, что говорится в Священном Писании от имени простого народа против мнения ученых, поддерживаю и я. Во всех вопросах я стою на стороне толпы". Беркли ничего не вырывает из нашего мира. Единственное, что он отрицает, - это то, что философы называют материей или телесной субстанцией. Однако, отбросив материю или телесную субстанцию, человечество не терпит ущерба и не преумножает своих страданий. Отрицание материи не обедняет жизни, а люди даже не заметят и не догадаются, от чего отказались. Цель отрицания материи заключается только в том, что атеистам больше нечем оправдывать и обосновывать свое "неверие". Для Беркли существуют реальные столы, дома, площади, сады с растениями, реки и горы. С его точки зрения, не существует только материи.

Если мир есть лишь совокупность идей человека, вопрошает Бертран Рассел, как же быть с непрерывностью существования мира? Не перестают ли вещи существовать всякий раз, когда человек перестает их воспринимать? Для ответа на эти вопросы Беркли вновь прибегает к помощи Бога: Мир, когда его не воспринимает данный человек или другие люди, продолжает существовать в восприятии Бога; Вечный Дух своим воздействием на души людей вызывает появление в них восприятий и их чередование, в противном случае то, что называется природными предметами, существовало бы "проблесками", "скачками".

Номинализм (согласно которому в объективной действительности общим понятиям ничего не соответствует, и они - лишь имена для единичных предметов; наше познание соткано из конкретных индивидуальных ощущений и идей) и феноменализм (по которому человеческому познанию доступны лишь явления как цвет, вкус, звук и т. п., а сущность непознаваема; он отрывает явления от сущности) - это два гносеологических устоя, на которых держится и развивается проект новой апологетики Беркли. И все-таки, несмотря на то, что номинализм и феноменализм у Беркли исполняют откровенно апологетическую роль, в его философской системе они приводят к очень важным последствиям в плане философии физики. Упомянутые последствия "имеют удивительно современный характер. Речь идет, прежде всего, о заново открытых и вновь введенных в обиход понятиях, применявшихся во время дискуссии по современной физике Эрнстом Махом, Генрихом Герцем и, позднее, некоторыми философами и физиками, в разное время испытавшими влияние Маха (Бертран Рассел, Филипп Франк, Рихард фон Мизес, Мориц Шлик, Вернер Гейзенберг и др.)". Карл Р. Поппер в очерке, озаглавленном "Заметка о Беркли как предшественнике Маха и Эйнштейна" (1953) восхищается работами Беркли, хотя в принципе с ним не согласен. Поппер не может согласиться с Беркли и его инструментализмом. Как реалист он видит в научных теориях не только инструменты для предположения, но также правдивые поясняющие описания реальности, "даже если и недостоверные").

В "Аналитике", или рассуждении, адресованном «неверующему математикул», и "Философских заметках " Беркли пишет: "Исчисление флюксий Ньютона бесполезно", "Нельзя дискутировать о вещах, о которых мы не имеем ни малейшего представления. Следовательно, нельзя дискутировать о дифференциальном исчислении и об исчислении бесконечно малых величин". Заметки о математике, разбросанные по разным сочинениям Беркли, появляются постоянно. Исключительно философии физики Беркли посвятил свой трактат "О движении ". Еще раз подтверждая один из основных принципов своей теории познания, Беркли пишет: "Это недостойно философа - произносить слова, которые ничего не означают ". "Абсолютное пространство" и "абсолютное время" Ньютона не обладают смыслом и поэтому им не место в серьезной физической теории. "Что касается абсолютного пространства, этого призрака, преследующего философов-механистов и геометров, то достаточно отметить, что его существование не было ни доказано с помощью рассуждений, ни воспринято с помощью органов чувств"; а для целей механистической философии довольно заменить "абсолютное пространство" на "относительное", определенное по участкам неба с постоянными звездами; то же и об абсолютном движении. Тело можно считать движущимся при определенном условии: "Требуется... чтобы оно изменило свое положение или расстояние относительно какого-либо другого тела, поскольку «невозможно различать или измерить какое-либо движение без помощи ощущаемых предметов»". Все, что до сих пор было сказано об "абсолютном пространстве" и "абсолютном движении", имеет силу также по отношению к понятиям "тяготения" и "силы". Если мы говорим, что "тяготение" является "существенным качеством", неотделимым от природы тел, то мы всего лишь произносим лишенное смысла слово: то, что мы видим, совсем не тяготение как составная часть сущности тел, но тела, движущиеся относительно других тел. Не можем мы говорить и о силе как действительной причине движения: кто видел когда-нибудь эту действительную причину? И зачем заново вводить в физическую теорию "скрытые качества"? "Реальные действующие причины движения... тел никоим образом не относятся к области механики или экспериментальной науки. И даже не могут пролить хоть немного света на эти явления...". Размышления Беркли и его концепцию комментирует Поппер: "Они не могут пролить свет, потому что говорить об «истинной и реальной природе», о «внутренних качествах» или о «реальной сущности» тел означает пустопорожнюю болтовню. Нет ничего физического, что было бы помещено за физическими телами, никакой скрытой физической реальности. Все представляет собой поверхность, физические тела сводятся к их свойствам. Их реальностью является способ, каким они сочетаются между собой" (6, с. 93).

Разумеется, Беркли отнюдь не отрицал факта, что механика Ньютона приводит к корректным результатам и что она в состоянии делать точные предположения. Он отрицает тот факт, что теория Ньютона годится для исследований природы или сущности тел.

В действительности, объясняет Беркли, необходимо различать между собой математические гипотезы, задуманные как инструменты для объяснения и предположения, и теории, предусматривающие исследования природы тел. По мнению Беркли, теория Ньютона представляет собой просто совокупность математических гипотез для развития исследований: "Все, что утверждается относительно присущих телам сил, как сил притяжения, так и отталкивания, должно рассматриваться только как математическая гипотеза, а не как нечто, реально существующее в природе". От механики Ньютона требуется возможность вывести из предпосылок заключения, которые бы могли "спасти" или хотя бы принять во внимание феномены. Беркли утверждает, что этого было бы достаточно, даже если теория Ньютона не в состоянии описать истинную действительность мира.

Заключение

Беркли выступал с критикой понятий материи как вещественной основы (субстанции) тел, а также теории И. Ньютона о пространстве как вместилище всех природных тел и учения Дж. Локка о происхождении понятий материи и пространства.

Беркли - привлекательный писатель, обладавший изящным стилем (причем свои многочисленные работы он написал до 28 лет!). Он был не только священником (епископ в Клойне, Ирландия) и философом, но и психологом. Беркли стремился доказать, что мы воспринимаем лишь свойства вещей, т.е. то, как эти вещи воздействуют на наши органы чувств, но мы не схватываем сути самой вещи, а ведь свойства весьма относительны к воспринимающему субъекту. Чувственные впечатления - это феномены психики. Если у вас одна рука холодная, а другая теплая, опустите руки в теплую воду, и вы почувствуете одной рукой холод, а другой - тепло. Беркли доказывает верную мысль - об относительности наших восприятий, их зависимости от состояния субъекта.

Все это верно, однако это не спасает Беркли от крайних выводов, ведущих к субъективному идеализму, апологетом которого мы привыкли его считать. Но он ведь священник, искренне веривший в Бога, и уже этим самым он скорее объективный идеалист! Поэтому его нельзя обвинять (как это обычно делают) в солипсизме. Солипсизм - доведенный до крайних выводов субъективный идеализм: признание единственной реальностью только своего Я - вне меня ничего нет!

Список литературы

1. Введение в философию. Учебник для высших учебных заведений. В 2 т. Т.1. – М.: Политиздат, 1989.

2. История диалектики. – М.: Просвещение, 1978.

3. История философии Нового времени. – М.: Прогресс, 1981.

4. История философии: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.Н. Волкова. – М.: ПРИОР, 1997.

5. Краткий очерк истории философии. – М.: Прогресс, 1981.

6. Красавин В.Н. Беркли. – М.: Мысль, 1978.

7. Овсянников М. Ф. Беркли. – М.: Мысль, 1971.

8. Овсянников М. Ф. Философия Нового времени. – М.: Наука, 1991.

9. Радугин А.А. Философия: курс лекций. – М.: Центр, 1998.

10. Реале Д. и Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Том 3. - СПб.: Петрополис, 1997.

11. Философия: курс лекций. / Под ред. В.Л. Калашникова. – М.: Владос, 1998.

12. Философия: Учебное пособие для студентов вузов / Под ред. В.П.Кохановского. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1998.

© Размещение материала на других электронных ресурсах только в сопровождении активной ссылки

Философ Джордж Беркли, ирландец по происхождению, родился в 1685 г., умер в 1753 г. Получив образование в Дублине и Лондоне, Беркли провел несколько лет в путешествиях по Италии и Франции, совершил поездку в Америку с миссионерскими целями и по возвращении на родину был сделан епископом в Клойне. Обладая широким богословским, философским и научным образованием, Беркли написал несколько выдающихся произведений: «Теорию зрения», напечатанную в 1709 г. и предваряющую многие физиологические открытия, «Трактат о принципах человеческого познания», обнародованный в 1710 г., и несколько диалогов, которые имеют не только философское, но и высокое литературное значение.

Философия Беркли возникла под сильным влиянием учения Локка о познании, которое, однако, было в ней переработано до такой степени, что дало почти противоположные выводы.

Портрет Джорджа Беркли. Художник Джон Смайберт, 1730

Джордж Беркли заимствует у Локка мысль о том, что все знание человека связано с ощущениями. Но если Локк придерживался эмпирических (то есть, во многом близких к материализму) представлений, то Беркли склоняется в сторону полного субъективного идеализма .

Согласно философии Локка в человеческом познании присутствуют две разновидности опыта: опыт внешний (непосредственно получаемые от вещей ощущения) и опыт внутренний (рефлексия – работа ума с полученными из ощущений понятиями, где материалом для рассудка являются уже не конкретные вещи, а абстрактные идеи). После такого разделения опыта на две категории для философских преемников Локка возник соблазн полностью свести одну из них к другой. Опытом сведения всех восприятий к ощущениям внешним стал на родине Локка, в Англии, крайний сенсуализм и материализм Гартли . Идеализм же Беркли сделался гениальной попыткой в противоположном смысле: подведения всего внешнего опыта под опыт внутренний. Историк философии Виндельбанд остроумно называл учение Беркли «сенсуализмом внутреннего опыта».

Джордж Беркли начинает свою философию с безусловного отрицания реальности общих абстрактных понятий . По его мнению, в действительности существуют лишь конкретные ощущения, а не отвлечённые идеи. Когда мы представляем себе нечто общее, например, дерево, треугольник или что-нибудь подобное, то на деле мыслим при этом что-либо конкретное – известный экземпляр дерева или известной формы и величины треугольник. Мы не можем представлять общих понятий иначе, как в конкретных образах или символах . Следовательно, понятия не представляют собой никаких реальных душевных продуктов. Они – только имена, nomina, как говорили средневековые номиналисты , но номинализм Беркли особенный, психологический, а не логический, каким он был в средние века. И выводы из философии Беркли противоположны тем, каких за несколько веков до него придерживались номиналисты. Если мы из понятия, например, о вишне, вычтем все наши чувственные восприятия, связанные с её цветом, формой, размером, весом и т. п., что останется? – Ничего, отвечает Беркли, тогда как Локк говорил: «неизвестная субстанция, носитель отдельных свойств и качеств». Но «неизвестная субстанция» для Беркли есть полный абсурд.

Отсутствие общих идей Джордж Беркли подтверждает психологическим анализом представлений и восприятий. Особенно обстоятельно анализируются им, в вышеупомянутом сочинении о зрении, восприятия зрительные. Беркли замечательно глубоко и тонко раскрывает их сложность и показывает, как восприятия данных в настоящем опыте предметов незаметно переплетаются с прежними восприятиями, воспоминаниями о ранее пережитых состояниях.

Все то, что мы приписываем предметам, помимо наших ощущений, заключает Беркли, есть фикция, выдумка. Согласно его философии, необходимо признать отсутствие и той наиболее общей идеи, которую люди составили в своем воображении из наиболее абстрактных понятий и которая зовется материей. Локк считал, что мы способны восходить к понятию материи путем постепенного отвлечения от предметов конкретных признаков. Однако Беркли такую возможность отрицает. Материя для него – самое противоречивое и непонятное из всех понятий, которое нужно изъять из употребления – и большинство рода человеческого никогда не заметит его отсутствия.

Мысль о существующей независимо от наших восприятий, внешней по отношении к сознанию материи, согласно Беркли, нужна лишь атеистам. Истинный же философ должен понять, что весь наш опыт сводится к совокупности наших внутренних ощущений . «Быть – значит быть воспринимаемым (esse est percipi)». Всё, что дано нам в опыте, есть лишь сфера наших чувственных переживаний. Испытавший позже сильное влияние философии Беркли Шопенгауэр выразил ту же мысль в виде афоризма: «мир есть мое представление».

Не останавливаясь на отрицании материи, Джордж Беркли отрицает также существование общих идей протяженности, величины, формы, положения и самого пространства. По его мнению, не существует и механической причинности, которую атеисты стараются положить в основу всех явлений, чтобы отрицать существование Бога. Но, несмотря на всё это, Беркли не считает, что мы должны сомневаться в наших ощущениях, подозревать, что они могут давать нам ложную картину мира. Примыкая к философии Декарта и Мальбранша , Беркли убеждён: верным источником и критерием объективной достоверности нашего познания является всесовершенный Бог, который и даёт нам наши восприятия. Это, правда, не значит, что Богом вводится в человеческое познание абсолютно каждая идея. Он вкладывает в нашу душу все элементы истинных идей, то есть систему основных понятий, согласных друг с другом. Но сочетание этих элементов в сложные представления по законам ассоциации есть затем дело свободной работы нашей мысли, и от нас зависит заблуждаться или познавать истинно, сознавать или не сознавать, какие представления мирятся с полученной от Всевышнего общей системой идей и какие не мирятся.

То, что нам кажется в вещах актами механической причинности, на деле порождено телеологическим (целенаправленным) промыслом свободной воли Бога. Поэтому можно оправдать и чудо, как свободное, от Бога исходящее, изменение этого порядка в видах какой-либо особенной цели.

Во взглядах на источник познания философия Джорджа Беркли сближается с теорией предустановленной гармонии Лейбница .

В философии Беркли, как и во всех строго следующих одной главной мысли системах, немало парадоксальных утверждений и односторонних понятий. Отрицание доказуемости пространственного и материального бытия вещей, а также видимой причинности, представляется многим остроумным парадоксом. Тем не менее, философия Беркли послужила важнейшим переходным моментом к учению Юма о субъективных психологических основаниях идей субстанции и причинности, далее к учению Канта о субъективных формах восприятия и мышления, и еще далее к учению Шопенгауэра о возможности познать суть мира только из внутренней интуиции нашей воли .Поэтому философию Беркли следует признать одной из крупнейших систем Нового времени. Всеобъемлющая разносторонность воззрений и глубокая оригинальность делают Джорджа Беркли прямым предшественником того развития, которое получила философия вскоре после него.

Средняя школа №3 Реферат на тему «Основные положения Джорджа Беркли» Ученика 11кл. Макарова Кирилла г.Кохтла-Ярве

Джордж Беркли (1685-1753 г.г.)

“Единственное преимущество, на которое я претендую, - это то, что я всегда мыслил самостоятельно”.

“Если будет хорошо принято мое учение, я имею в виду имматериализм, рушится вся эта философия Эпикура, Гоббса, Спинозы и т. п., показавшая себя отъявленной противницей религии”.

“Я более, чем другие философы, придерживаюсь реальности…Пусть не говорят, что я отбрасываю существование. Ибо я только устанавливаю смысл этого слова, насколько я его понимаю”.

(Джордж Беркли)

“Странным образом среди людей господствует мнение, будто дома, горы, реки – одним словом, все чувственные предметы имеют существование, естественное или действительное, отличие от факта восприятия их нашим разумом. Ибо что такое эти предметы, как не наши собственные идеи или ощущениях? И что же мы воспринимаем, как не наши собственные идеи или ощущения? И не будет ли полным противоречием допустить, что какое-либо их сочетание существует, не будучи воспринимаемым?”

“Существовать – значит быть воспринимаемым” (“Esse est percipi”)

(Джордж Беркли)

В 1705 г. восемь студентов колледжа троицы в Дублине организовали тайный кружок по изучению “новой философии”. Для обсуждения интересовавших их вопросов они собирались каждую пятницу в 5 часов пополудни не менее чем на три часа, как гласил выработанный ими устав, определявший регламент и распределение обязанностей. Отсутствовавшие и опоздавшие на заседание подвергались штрафу. Вдохновителем кружка был 20-летний Джордж Беркли. В историю познания Беркли вошел как ниспровергатель материи: “Бог мне свидетель, что я был и все еще остаюсь при полном убеждении в не существовании материи”. Свое понимание “материи” не сокрыл ни один из философов. Но никто из них не отважился сказать о ней то и так, что рискнул породить в своих недрах оригинальный ум Джорджа Беркли. «У меня нет разумного основания верить в существование материи. У меня нет непосредственной интуиции ее; и не могу я непосредствен, на основании своих ощущений, идей, понятий, действий и страстей, заключать о существовании немыслящей, невоспринимающей, недеятельной субстанции - ни с помощью правильной дедукции, ни с помощью обязательного заключения». С точки зрения сторонней, когда я, к примеру, копаю землю, может показаться, что здесь взаимодействуют два природных объекта: земля и я. Это действительно так. Но! Но это еще не только так. Мое взаимодействие с природой есть мой след в ней и в нее, т. е. Я обмноенная природа. И последнее рассуждение есть не игра ума или теоретическое баловство, а самый что ни на есть философский подход и принцип философской аналитики. Беркли не волнует, как видится другим людям его взаимодействие с внешней средой. Ему хочется постичь, каков окружающий мир по отношению к нему, к Беркли.

Этот момент важен. Он не праздный! Когда я объект лицезрения кого-то извне, то он на меня смотрит как на обычное смертное образование. Зная, что я родился и сейчас живу, он уже мысленно примеряет черточку справа к первой дате и как-то вполне естественно ждет, когда моя смерть даст ему вторую, итоговую, цифру. Для него это обычное дело- смерть другого.

Но для меня-то моя смерть- это не просто уход из жизни еще одного живого существа. Это мой уход. Мой уход навсегда. Это мой уход навсегда из жизни! И хотя я «про смерть» все понимаю, но смириться со своей смертью не хочу и никогда не смогу. Вот с этого-то всплеска волнующейся живым беспокойством человеческой индивидуальности по поводу привычного, тривиального и обычного начинается философия. Но если это так, а это неоспоримо так, то Беркли философ и философ глубокий. Он обратил свой взор на то, что для других стало неким общим местом, настолько общим, что его, подобно привычке к музыке небесных сфер в пифагорейском космическом оркестре, перестали воспринимать и, соответственно, чувствовать.

Беркли всколыхнул всю последующую философию. Без ссылок на него сегодня невозможно представить ни одну дискуссию о материи. Завидная судьба! Он стал гигантом, потому что не боялся быть первым.

Не согласившись с расхожими воззрениями на материю, Беркли в свой век повторил философский подвиг Зенона Элейского, подставившись под критику и несогласие с ним каждого, кто знакомится с учением Беркли и его аргументами. Но как бы то ни было, формулировке «Нет познанного без познавшего»; а именно в ней следовало бы резюмировать совершенную Беркли познавательную революцию, жить во славу гордой смелости духа и во славу философии, которая тем только и живет, что выбирает себе местом острие проблем.

1. Нам нужно только отдернуть завесу слов, чтобы ясно увидеть великолепнейшее древо познания, плоды которого прекрасны и доступны нашей руке.

2. Те препятствия и затруднения, которые задерживают и отягощают дух в его поисках истины, проистекают не от темноты или запутанности предметов или от природного недостатка ума, а скорее от ложных начал…

3. Не что не может быть более очевидным, нежели существование Бога.

4. Не воспринимается ничего, кроме идей.

5. Под идеей я подразумеваю любую ощущаемую или воображаемую вещь.

6. Существуют врожденные идеи, т. е. идеи, сотворенные вместе с нами.

7. Существование, протяжение и т. д. абстрактны, т. е. они не есть идеи: они только неизвестные и не нужные простонародью слова.

8. Все наше знание и размышления ограничиваются одними нашими идеями.

9. Все познаваемые нами вещи есть, во-первых, мысли, во-вторых, способности воспринимать мысли, в-третьих, способности вызывать мысли.

10. Не может быть никакого рассуждения о вещах, о которых у нас нет идей.

11. В соответствии с моими принципами существует реальность, существуют вещи, вещная природа.

12. Различие между идеей и восприятием ее было одной из главных причин воображения материальных субстанций.

13. Предположение о том, что вещи отличны от идей, уводит от истины…

14. Я более уверен в существовании и реальности тел, чем г-н Локк, поскольку он претендует только на то, что он называет чувственным познанием, в то время как я считаю, что, представляя тела комбинациями сил в неизвестном субстрате, обладаю демонстративным познанием их.

15. Отбросьте материальную субстанцию… и понимайте под телом то, что непосредственно видится и осязается.

16. Я отрицаю… чтобы я мог образовать общее понятие, отвлекая его от частных.

17. Для меня, очевидно, что различные ощущения или идеи не могу иначе существовать, как в духе, который их воспринимает.

18. Тела существуют вне сознания, т. е. они не сознание (mind), но от него отличаются.

19. Что касается, то в моей системе они сохраняются.

20. Я одобряю аксиому схоластиков: нет ничего в интеллекте, чего бы, не было раньше в чувствах.

21. Субстанцию тела мы знаем. Субстанции духа мы не знаем, она непознаваема.

22. Я, не отрицаю, существования ни одной вещи, которую мы можем воспринять посредством ощущения или рефлекса.

23. В том, что вещи, которые я вижу моими глазами или осязаю моими руками, действительно существует, я отнюдь не сомневаюсь.

24. Внешний мир действительно существует и пребывает вне наших умов, но только как система идей, сотворенных и непрестанно воспринимаемых универсальным духом- Богом.

25. Глаз или, если выражается правильно, дух воспринимает…

Материи нет:

· Единственная вещь, существование которой мы отрицаем, есть то, что философы называют материей, или телесной субстанцией.

· Очевидно, что само понятие о том, что называется материей или телесной субстанцией, заключает в себе противоречие.

А когда они по нашей воле или сами собой вызываются в воображении, то в более точном смысле слова называются идеями или образами вещей. (2, С. 166) Отстаивая принцип субъективного идеализма, Беркли хочет избежать солипсизма, т.е. вывода о том, что существует лишь один-единственный воспринимающий субъект. (5, С. 375). Поэтому вопреки исходному положению субъективного идеализма он утверждает, что...

То, что воспринимаемо или представляемо, но не то, что мыслимо. Понятие сводится им к представлению, рациональное к эмпири- ческому; общее к отдельному. Вторым, из того на что опирался Беркли при построении своей философской концепции, был локковский сенсуализм. Локк разделил качества на два рода, один из которых признается первичным, присущим вещам самим по себе, а второй рассматри- ...

рженность эмпирико-номиналистической традиции, исходная посылка его философии - констатация собственного существования на основании рефлексивного акта - заставляет вспомнить Р. Декарта. Она не нуждается в доказательстве, непосредственно очевидна и вполне отвечает требованиям картезианской рациональной методологии. Б., как и Декарт, рассматривает субъекта, некоторое Я в качестве носителя сознания, ...

В природе предопределены и для которых они были с самого начала с невыразимой мудростью сотворены, не должно считать лучшим способом, как объяснить их". Философия Джорджа Беркли Джордж Беркли (1685-1753) приобрел значение в философии своим отрицанием существования материи. Он утверждал, что материальные объекты существуют, только будучи воспринимаемыми. Лимерик Рональда Нокса так...

Джордж Беркли (1685 – 1753) английский философ. Один из мыслителей, рассматривающих проблему восприятия человеком действительности не с позиций материализма, а субъективного идеализма.

Основные идеи:

Беркли, затрагивая вопрос о познании человеком мира, провозглашает принцип «существовать, значит быть воспринимаемым». Все вещи существуют постольку поскольку «Я» их воспринимает и познаёт. Вне моего разума и разума других людей вещь может существовать только в разуме Бога, который и выступает гарантом существования вселенной, как неизменно воспринимающий «вечный дух». Поэтому реально существует только духовное бытие. Духовное бытие делится на души и идеи. Идеи это воспринимаемые нами субъективные качества вещей, которые пассивны. Содержание этих «восприятий», ощущений не зависят от нас. Для нашего познания они выступают в качестве объекта и происходят от органов чувств. При этом идеи это не копии вещей, и не могут являться нам посредством абстракции. Идея это единство, проистекающее из самой единичности ощущений. Идея воспринимается нами как слово, отделённое от вещи (номинализм). Поэтому идеи существуют только в душе, которая изначально деятельна, активна и направлена на восприятие. Раскрывая далее значение своего тезиса, Беркли говорит о том, что недопустимо рассматривать о материальной субстанции как вещественной основе тел вне зависимости от разума. Если субстанция лежит вне разума то, в этом случае мы не сможем её познать. Это происходит по той причине, что мы не можем прийти к некой универсалии посредством абстрагирования чувственного восприятия материи, так как нами воспринимается не материя как таковая. Мы фиксируем лишь наши «ощущения – идеи», предоставленные посредством органов чувств, но при этом наши органы чувств не осведомляют нас о существовании самих вещей. Вещи для нас это сумма наших восприятий или идей. Таким образом, субстанция не может существовать как материальный субстрат. Беркли также не соглашался с теорией первичных и вторичных качеств. Он был убеждён, что «первичность» (протяжённость, форма, движение) не существует. Все качества вторичны, так как бытие любого свойства сводиться к «способности» быть воспринимаемым. Если объект, его свойство не воспринимаются человеком или Богом, то, следовательно, они не существуют. Поэтому мы можем говорить о том, что в философии Беркли бытие каждого предмета «относительно» не самостоятельно, и зависит от включенности в область «ощущений» субъекта воспринимающего.

1. Философия д. Юма

Д. Юм ставит в центр философствования учение о человеке. В учении о человеческой природе, в свою очередь образующем ядро философии человека, примечательна и заслуживает специального обдумывания уже сама структура. Начинается трактат с теоретико-познавательного раздела. Раз опыт и наблюдение суть первооснования науки о человеке, то сначала надо обратиться, настаивает Юм, к тщательному изучению человеческого познания, к обоснованию опыта, вероятности и достоверности познания и знания, к исследованию человеческих аффектов, потом перейти к морали, добродетели, к проблемам справедливости и собственности, государства и права как важнейшим темам учения о человеческой природе. Итак, если теория познания - первооснование концепции человеческой природы Юма, то рассуждения о социально-нравственных сюжетах - её цель и результат. Юм включает в человеческую природу следующие главные признаки:

1) "Человек - существо разумное, и, как таковое, он находит себе надлежащую пищу в науке...";

2) "Человек не только разумное, но и общественное существо...";

3) "Человек, кроме того, деятельное существо, и благодаря этой наклонности, а также в силу различных потребностей человеческой жизни он должен предаваться различным делам и занятиям...".

"Итак, - заключает Юм, - природа, по-видимому, указала человечеству смешанный образ жизни как наиболее для него подходящий, тайно предостерегая людей от излишнего увлечения каждой отдельной склонностью во избежание утраты способности к другим занятиям и развлечениям".

Примат "смешанного образа жизни" человека и разносторонности человеческой природы склоняет Юма к правильному заключению о необходимости избегать крайностей в философских трактовках человека и обращенных к нему моральных, политических, научных и прочих рекомендациях. Ни призывы к совершенствованию разума, ни апелляция к общественной активности, ни требования морального обновления не должны заходить слишком далеко: это было бы нереалистично и немилосердно по отношению к человеку. Силы и возможности человека во всех направлениях его деятельности ограничены. В полный скептицизм и беспредельную мизантропию впадать, конечно, недопустимо. Но и тон восторженного оптимизма применительно к познанию и нравственности неуместен. В отношении к человеческому существу необходима здоровая доля скептицизма.